О странном 8 сезоне в 24 году

Я в суматохе обошла вниманием конец своего 8 театрального сезона.

Ну что тут сказать, сам сезон был очень и очень странным.

Я вышла в июле на работу, в августе уволилась. До декабря я скиталась по подработкам. Потом Китай. Потом сразу же в Красноярск. Потом конец сезона в Красноярске и опять скитания.


В Красноярске вроде бы забрезжил свет в конце тоннеля для меня.. но все не то и все не так. Такая скука!

И тут скука, и там скука..

Я так ничего и не поняла за этот сезон, кроме того, что наверное лучше бы мне никуда и не ездить было. Хоть я ни о чем и не жалею, я получила очень большой опыт. Гораздо бОльший, нежели тот, что уже обрела в Новосибирске.

Но я должна найти плюсы этого сезона для меня. Это встряска, получение большого опыта через смену картинки, коллектива, места.
Я сравнила и наконец-то смогла по достоинству оценить весь предыдущий свой семилетний опыт. Он огромен, ведь на сцену я выходила практически каждый день, в то и по два раза в день!
Я проделала достаточно большой путь, и только в этом сезоне смогла его увидеть.

Я испытала свои силы в новой обстановке, и могу сказать, что отражение от другого социума я получила примерно то же, что и в Новосибирске. Мы возим везде себя с собой, это чистейшая правда.

Я так же боялась и стыдилась, точно так же испытывала интерес и жажду быть увиденной и сгорала от стыда за себя.

Я увидела другой город, других людей и другую сцену, но я вся та же самая и точно так же, как и всегда, мне было больно.


Я услышана заветные слова - станцуешь Сильфиду, Гюльнару… и что же? Что я сделала? Собралась и уехала. Грущу ли я? Честно говоря, я не могу так сказать. Для меня эти балеты так далеки.. я не чувствую, что я что-то потеряла, ведь у меня ничего и не было, кроме обещания быть.

Я не любила Красноярский театр. Я не любила город. Я не гордилась, выступая на этой сцене.
Я очень уважала некоторых людей, работающих в этом театре, но в остальном театр для меня абсолютно чужой.

Дело даже наверное не в том, что я не станцевала что-то. Дело в том, что внутри мне было все так же плохо. И даже если я станцевала бы и сильфиду, и Гюльнару, мне вряд ли стало бы хорошо в моменте, потому что все это время во мне жила чёрная дыра, и именно из-за нее мне и было плохо.

Я хотела уйти в музкомедию, чтобы избавиться от настойчивого уничтожающего голоса в своей голове, но я пока не готова танцевать канканы. Меня удерживает одна мысль - пусть возможно она будет слишком громким заявлением, но все же.

Я родилась с определенным талантом. Я оживляю танец. Я не знаю как это делается.

Когда я танцую под красивую музыку, я не принадлежу сама себе. Я становлюсь ничем и никем и растворяюсь, как сахар в горячей воде. Я становлюсь одним целым с водой, и казалось бы, больше не существует меня на этом свете, но вода становится сладкой — это значит, что и я влияю, это значит, что вместе мы сделали что-то совершенно другое, новое.

В глубине души я прекрасно знаю кто я и что я. И если немного отодвинуть свое ужаленное эго, которому мало денег и славы… я найду человека, который работать не за деньги или славу, а работает просто потому что не может иначе.


Я обнаруживаю свой путь. Для меня он очень и очень непрост. Я сталкиваюсь на нем лицом к лицу со своими тяжелейшими ранами. И, наверное, сама о них же постепенно и исцеляюсь.

Это мое служение — танцевать для людей. И это вообще не в моих компетенциях решать — перестану я это делать или нет.